Новые переговоры Владимира Путина и Касым-Жомарта Токаева примечательны сразу по ряду обстоятельств. В последний раз президенты лично общались летом 2021 года. И за этот небольшой временной промежуток многое кардинально изменилось.
Обычно аналитики следят за тем, куда вновь избранный президент нанесёт свой первый официальный визит. Токаев формально во главе соседнего Казахстана без малого уже три года. Но все прекрасно понимают, что Токаев до кровавых событий в Алма-Ате и после — это две качественно разные политические фигуры. В августе 2021 года Путин мог обсудить с коллегой только общие вопросы и с удовлетворением констатировать, что товарооборот между странами вырос на 33%, а союзнические связи укрепились.
Теперь же на встречу прибывает лидер, вышедший из тени Елбасы и крепких экономических объятий клана Назарбаева, главнокомандующий вооружёнными силами и силовиками. И как будто к этому визиту специально приурочили и вывод из правления «Газпрома» зятя окончательного пенсионера Нурсултана Назарбаева. Впрочем, это не значит, что у Токаева внутри страны решены все проблемы. Ему ещё предстоит выстроить устойчивый баланс кланово-элитарных интересов, подвести черту под кровавыми январскими событиями, назвав удобных во всех смыслах зачинщиков и виновников.
А главное — продолжить политику многовекторности, столь свойственную большинству постсоветских стран, искусно маневрируя между двумя центрами силы — Россией и Китаем. В этом смысле положение Казахстана сложнее. Назарбаев привёл в страну многочисленные западные компании, контролирующие разработку минерального сырья, прежде всего урана. Но Казахстан в прямом смысле зажат между Россией и Китаем. Токаев — профессиональный китаист, но он осознаёт градус синофобии в стране,