Обращение Владимира Путина, разрешившее интригу по поводу того, пойдёт ли Россия на признание республик Донбасса, стало политическим землетрясением огромной силы, точки которого разошлись по всему миру. Ещё за несколько часов до выступления российского президента не было стопроцентной уверенности, что всё произойдёт столь стремительно: ещё утром появились сообщения о возможном трёхстороннем саммите Путина, Джо Байдена и Эммануэля Макрона, посвящённом вопросам стратегической безопасности и стабильности в Европе. С такой инициативой выступил Макрон, и в Вашингтоне её поддержали. Казалось, это даёт зацепку для нового поиска развязки по Донбассу и чудодейственному оживлению мумифицированных Минских соглашений.
Но чудес не бывает, вернее, они случаются лишь в сказках.
Теперь всё это осталось в той эпохе, которая окончилась в Москве вечером 21 февраля. Французский лидер, который ещё недавно провёл пять часов в Кремле, беседуя с российским президентом, и вроде бы нащупал нити для наведения мостов между Востоком и Западом, отозвался о речи президента Путина предельно жёстко, назвав её «параноидальной». В Вашингтоне одним из первых отреагировал советник на национальной безопасности Джейк Салливан. Как следует из его заявления, Россия планирует «чрезвычайно жестокую» операцию по сокрушению Украины. Действия Москвы не поддержала и Турция, до последнего времени подчёркнуто дистанцировавшаяся от западного давления на Россию и предлагавшая своё посредничество. И даже Китай как ни в чём не бывало призывал накануне выполнять Минские соглашения и не нагнетать страсти вокруг Украины. То есть предлагал не забывать о пользе боржоми, не замечая, что пить его поздно, ибо почки уже отвалились.
Между тем речь Владимира Путина, которую завершило