Если спросить у сотни человек о том, что из себя представляет Final Fantasy, то вы получите приблизительно сотню разных ответов. Среди озвученных версий будут очевидные пересечения – люди сойдутся во мнениях, что в игре обязательно должны присутствовать магические кристаллы, красивый логотип отЁситаки Амано, курсор в виде руки в перчатке и большие курицы, важно роющие ногой землю под очередную аранжировку легендарной «Прелюдии». А вот все остальное, что находится за пределами внешнего фасада – это исключительно дискуссионные вопросы. И дискуссии такого плана развиваться могут в бесконечном количестве направлений. Никто до сих пор так и не сформулировал единую методологию для определения эфемерной «сути» Final Fantasy, что уж там говорить о каких-то недвижимых истинах.
Но возможно, что расплывчатые грани и узнаваемое непостоянство – это и есть те константы, что в конечном счете определяют Final Fantasy. Не важно, как сильно будут стараться интернет-ревизионисты, переписать реальность у них не выйдет: «той самой» Final Fantasy никогда не существовало, а каждый новый выпуск франшизы для кого-нибудь обязательно становился игрой, полностью оторванной от своих корней.
Задачей же Square, а позже и Square Enix всегда оставалась попытка раз за разом наполнять сериал живительным эфиром – воплощать в реальность новые миры, легенды, сюжеты и героев. Переизобретать себя, не забывая про курсор в перчатке, больших желтых птиц, «Прелюдию» и магические кристаллы.
Так стоит ли удивляться тому, что рабочий отдел Creative Business Unit III сделал именно то, что от него и ожидалось, отправившись на поиски нового пламени, что станет сердцем Final Fantasy XVI?
У обитателей Валестии непростые отношения с волшебством. На магии буквально